Четверг, 9 сентября
День
За воротами донжона

Эвелаке пропустил меня внутрь первой и я скрепя сердце вошла в пугающее меня сооружение. Было в нем что-то ну очень неприятное, впрочем, мало человеческих зданий казалось мне приветливыми. "То ли дело лес. Но не время о лесе, нынче то я в Вишках,"-с сожалением подумала я.
Стражник пустивший нас внутрь был в полной боевой аммуниции, и объяснил это особым положением.
-И что же это за положение, уважаемый?-с интересом спросила я.-Уж не практикуете ли вы какой-то неведомый медицине способ изгнания болезни, путем устрашения оной, судя по всему? Если таки да, то мне, как лекарю интересно было бы узнать как именно этот метод действует.
Я улыбнулась стражнику, сдерживаясь чтобы не рассмеяться. Смех, надо сказать вышел бы истерическим.
"Они тут брони вздевают, а там люди мрут. О чем они вообще думают?"-у меня в голове не укладывались мотивы их действий. Впрочем, кто сказал что в чьей-то еще голове они укладывались?

- Так сделать с этим ничего неможно, госпожа! – Стражник, почти с отчаянием в голосе, развел руками. – Инструкции они ж не нами писаны, а нам вменено им следовать. Указано, что при особом положении надобно надевать полный комплект брони, а какое положение считать особым не указано. Господин мэр, и отец дознаватель, особое положение ввели, а мы инструкции выполняем, на случай этот предписанные. – Он вздохнул.
- Это вы еще инструкций на случай нападения на город, не видели. – Раздался голос сбоку.
Второй стражник, постарше, подымался по лестнице, что вела вниз, в оружейную и застенок. Одет он был точно так же, так что при всяком шаге гремел и лязгал.
- А там предписано, ежели нападение оное случиться, то развести надобно на крыше донжона костер, значитсо, сигнальный, дабы огонь тот, и дым, с других постов наблюдательных видели, и знали о нападении. А того в инструкциях не усмотрено, что крыша то донжона, третьего году как обрушилась, и заменена была, по скудости средств деревянной. И как тут прикажете, на деревянной то крыше, сигнальные костры разводить?
Эвелаке только пожал плечами. Что, мол, я-то могу сделать.
- Пожалуйста, наверх. – Он указал на лестницу, занимающую центральную часть башни, словно бы ввинченную в нее. – Осторожно. Ступени крутые.

Я была поражена тем, какие глупые указания приходится выполнять этим несчастным. Хотелось смеяться и плакать, а пуще того, хотелось посмотреть на того, кто их составлял.
-А ведь им придется разжечь костер, если возникнет надобность... Вот глупость какая,-тихо фыркнула я.
Справедливости ради стоило сказать, что лестницу больницы я ругала зря, с прогулками по донжону дело обстояло куда хуже. Пару раз я чудом удержала равновесие, но удержала ведь! Просто удивительно как можно так строить. А пуще того зачем?!
-Эвелкае, могу я задать вам глупый вопрос, который очень меня волнует?-иронично спросила я и не дожидаясь ответа вопросила:
-А если у кого-то срочное поручение к высшим чинам этого здания они что вот по этим ступенькам бегают? Да тут, принесший весть об осаде добереться до мэра, только если боги его пощадят и шею он не сломает, где-то к концу оной.
Мне было бы смешно, если бы не было так грустно. Окопались, отгородились от городка, вздели брони, надавали идиотских указаний и меня к чему-то вызвали на встречу с Дознавателем... Как-то все очень неестественно и неуклюже получалось у местных властей.

- Вот по этим и бегают. – Вздохнул Эвелаке. – Нам сюда.
Лестница привела их на окружающий ее, тесный пролет второго этажа, а сама побежала дальше вверх. Здесь было четыре двери. Все одинаковые, дубовые, с металлической оковкой. Даже если возьмут штурмом ворота донжона, проникнут внутрь, взберутся по крутой лестнице не сломав себе шеи, окажутся здесь – поди еще выбей такую дверь, тем более, что в узком пространстве пролета, особенно не разбежишься. Эвелаке выбрал дверь, прямо напротив схода с лестницы, постучал, услышав с той стороны невнятные звуки, расценил их как приглашение войти и толкнул дверь.
- Благословите, святой отец. Здравствуйте, господин мэр. – Обратился он, к находящемся в комнате. – Госпожа Кэйра, дриада, прибыла. – И посторонился, позволяя Кэйре пройти.
- Заходите.
Отец дознаватель, Диего Д.Ланда, уроженец Альбарда, был высок и смугл, обладал пронзительными темными глазами, и длинными, иссиня-черными с проседью на висках, волосами. Внешность его, все еще яркая, неизменно вызывала к нему интерес противоположного пола, которым Д.Ланда неизменно пренебрегал. С юного возраста, когда отказался он от жизни потомственного аристократа, ради церковного сана, и до сего дня, все помыслы его были обращены к церкви, и служению ей. Служил он рьяно. Многие полагали что даже чрезмерно, пользуя временами методы не всегда однозначные, за что и приобрел в светских кругах прозвище «Молот Ведьм». О прозвище том Отец Дознаватель знал, но как он к нему относится сам, было не ясно, ибо человек этот, кроме других черт своего характера, обладал сдержанностью в суждениях, предпочитая более слушать, нежели говорить.
Во время появления отца Эвелаке и Кэйры, Отец Дознаватель и мэр, как раз обедали. Приветствовать пришедших они, конечно, не поднялись, но мэр развернулся к дверям, а Д.Ланда, сидящий, по праву почетного гостя, во главе стола, откинулся на высокую резную спинку стула.

Я остановилась в двух шагах от порога и окинула взглядом комнату в которой мы с провожатым оказались. Что ж, я ждала чего угодно - только не аудиенции в столовой. Мирно себе трапезничают господа, будто бы внизу все как в сказочном пейзаже с вершины холма, который так обманчив и пленителен. "Могу поспорить, что они даже не спускались вниз,"-подумалось мне.
-А ведь там люди мрут, а им хоть бы что, - сказала я тихо.- Здравствуйте, господа. Вы изъявляли желание видеть мою скромную персону и вот я перед вами,- я развела руками.-Право же, не думаю, что вы избрали удачнейшего из собеседников.
Мой взгляд остановился на лице Отца Дознавателя, почему-то я была уверена, что он не так спокойно относится к службе, как скажем, мой провожатый. Эвелаке почти образцовый клирик, если так взглянуть - спокойный, рассудительный, милосердный. Люди в нем души не чаят, дети любят. Что-то мне подсказывало, что будь в этой комнате ребенок он ни за какие пряники по своей воле не пошел бы к миловидному господину с посеребренными сединой висками. Будь он хоть трижды вершителем правды богов. Впрочем, кто говорил что высокопоставленные чины Инквизиции должны быть милосердными и светлыми личностями?

Эльфов в роду отца Д,Ланда никогда не было, однако природа не обидела его хорошим слухом. Слова лекарки, не предназначенные для его ушей, он услышал, но не подал виду. Равно, как не обратил внимание девушки на то, что она, случайно или сознательно, назвала обоих присутствующих «господа», игнорируя принадлежность клирика к церковному сану. Что поделать… Девушка из провинции. Наврядли ее наставники уделяли много внимания нравственному и духовному воспитанию. Он выпростал из складок одежды изящную руку с тонкими музыкальными пальцами, и жестом пригласил девушку подойти ближе.
- Подойди, дитя мое.
Эвелаке, тактично занял место у двери. Его подойти никто не приглашал.
Отец дознаватель рассматривал дриаду с интересом, слегка склонив голову на бок. Так он смотрел на все вещи, сумевшие зацепить его внимание.
- Ближе. Не бойся. Почему ты решила, что мне будет не интересна беседа с тобой? Напротив. Я хотел бы услышать твои впечатления, обо всем, - он обвел рукой комнату, - что здесь происходит. Ты ведь уже посетила больницу, верно? Познакомилась с коллегами, расспросила их, осмотрела больных… Скажи, как ты оцениваешь шансы? Как долго может продлиться эпидемия? Сколько, из жителей, выживет?

И почему мне так не хотелось подходить к Отцу Дознавателю? Было такое ощущение, будто я кролик перед удавом, и последний до поры до времени благосклонен. До поры до времени... Но, как бы там ни было, что кому до моих ощущений? Я остановилась на расстоянии вытянутой руки перед сидящим во главе стола клириком.
Мне почудилось, что этот господин относится ко мне со снихсхождением, впрочем, что я в его глазах? Девушка из провинции, которая даже обратиться к нему правильно не умеет. Да, не умею, ибо с Инквизицией и прочими священнослужителями мне пересекаться не доводилось. Собственно, я бы не особо жалела, если бы мне так и не выпало в жизни познаомиться с ними.
-Прошу простить мою необразованность, но как именно мне стоит к вам обращаться?-я усмехнулась.-Видите ли, отец Эвелаке чуть ли не первый встреченный мною в жизни священнослужитель - я живу в довольно отдаленной местности, где Инквизиторы - большая редкость, надо полагать. А потому, прошу не обижаться на меня и вразумить неразумную как пристало говорить с вами. Что до моих размышлений по заданным вами вопросам...-я закусила нижнюю губу и посмотрела сквозь сидящего передо мной инквизитора, сопоставляя все увиденное мною сегодня.-Шансы на выздоровление определенно есть... Где-то один к двум, что люди излечатся. Эпидемия же продлиться ровно столько, сколько люди будут пытаться избежать посещения больниц и будут заниматься самолечением. Ровно столько, сколько люди будут верить в невозможность излечения. У меня есть препарат, замедляющий течение болезни и дающий некоторый иммунитет еще не заболевшим, который в разы облегчает лечение, но людям еще нужно его раздать. Однако, от одного этого мало что изменится... Нужно будет еще согласовать с моими коллегами методы лечения больных, у меня есть наметки по этому вопросу, но, боюсь, вам это будет малоинтересно. Что же до того, сколько из жителей выживет... Я не пророчица, но по тому что я видела, сможет выздороветь где-то три четверти зараженных. Остальным же придется уповать на ваши молитвы и наше умение. На поздних стадиях черная немочь практически не излечима. Разве что - чудо.
Я заморгала и вернулась от размышлений к действительности и посмотрела на клирика, сидящего передо мной:
-Простите, что так пространно и путано - просто времени оформить эти мысли в красивые фразы я не имела.

Отец Дознаватель смотрел на девушку задумчиво. Льстить она не умела. Впрочем, этого он и не ждал. Намного больше его занимало другое. Ее намерение вырвать из лап болезни треть населения Вишек. Или эта девушка еще очень молода, и здорово завышает свои лекарские способности, либо магия дриады, действительно настолько действенна. В этом следовало разобраться. Но нельзя узнать, сладкое ли яблоко, не раскусив его. Отец Д.Ланда привык раскусывать яблоки прежде, чем судить об их вкусе.
Вот только ее коллеги, с которыми Д.Ланда уже имел головную боль познакомится, не оставят ей возможности для маневра. Оба слишком уверены в себе. И оба строят прогнозы, которые инквизитора не устраивают.
Д.Ланда задумался, о том, как это будет выглядеть со стороны, если он наделит столь юную девушку полномочиями, перекрывающими полномочия коллег. И как бы при этом не испортить отношения инквизиции с лекарскими гильдиями Княжества и Скарланда? Лазейка была. Территориально, Вишки относятся к Миствуду. Так почему бы не возложить ответственность на местного лекаря? Рискнуть?
- Скажите… - Протянул он. – Насколько вы уверены в своих прогнозах? Я имею в виду, вы знакомы со статистикой? Согласно ей, от черной немочи умирает девять заболевших из десяти. А вы тут толкуете о трети выживших. – Его пронзительный взгляд сверлил девушку.
Эвелаке молча топтался у двери.
Мэр, наблюдал за беседой молча и с интересом, который впрочем, не мешал ему грызть фазанью ножку.

Взгляд, которым клирик впился в меня мне ну очень не нравился. А еще мне подумалось, что я кажусь ему либо душевнобольной, либо слишком хвастливой. "Что ж, воля ваша, отче"-усмехнулась я.
-Да, я знакома со статистикой. Но, это ведь не сегодняшние сводки, верно? Как я уже говорила шансы один к двум: один в нашу пользу и два в пользу черной немочи. И что бы там ни казалось, один в этом случае это очень и очень много... Думаю вы и без меня понимаете,-я закрыла глаза и устало провела ладонью по лицу.-Как бы вам объяснить, на каких основаниях я говорю о трети выздоровевших... Как я уже говорила, есть средство, приостанавливающее больезнь и, насколько мне известно, оно не широко распространенное. Это не панацея. Это шанс. Если меня вызвали не слишком поздно, то по моим подсчетам в городе четверть населения, потенциально неизлечимых, две четверти населения, которые являются носителями заболевания и подлежат излечению, и где-то четверть каким-то чудом не заболевших, либо же просто тех, в ком болезнь еще не дала о себе знать. Две части забовевших, да одна предположительно здоровых это три четверти.Вы просто не представляете, как может помочь задержка развития заболевания... Это позволит нам более успешно проводить лечение, позволит использовать не только медикаменты, но и магию, для врачевания. Магическое воздействие нуждается в большем количестве времени, чем воздействие лекарственных препаратов, дабы оно было эффективным, но при его помощи, теоретически, можно излечивать людей, в ком болезнь перешла серединную стадию и близится к критической точке, после кторой излечение невозможно. Впрочем, я наврядли смогу вас убедить,- я закусила губу от досады.-Я повторяюсь...
Конечно же мне не поверят. Там в больнице светила медицины бьются над излечением, а люди берут да и умирают, будто в насмешку. И тут появляюсь я, вся такая разволшебная мол, медицина не одну сотню лет с этим сталкивалась и никак до этого не дошла, а я ходячая гениальность додумалась. И риск велик. И отвечать мне потом за все, что будет, если мне разрешат попробовать... Но... Дети во дворе больницы, женщины в палате, Карел с телегой, лицо отца Эвелаке, когда он говорил о больных детях... Это стоило, того, чтобы рискнуть.
-Самонадеянная дурочка,-прошептала я, прикрывая глаза ладонью, ладонь стала мокрой, что совсем меня не радовало.
Я закинула голову, и сморгнула не к стати полившиеся слезы. "Лекари не плачут,"-твердила мне Ниада, глядя на то, как тяжело я переживаю заболевания пациентов.- "Угораздило же тебя родиться с такими задатками лекаря под звездой Менестреля. Вот что мне с тобой делать? Всю же жизнь промаешься со своей чувствительностью при такой-то профессии. Тебе бы стишки писать, по миру бродить. А ты..." А я выбрала, ту стезю, где могла быть полезной. Ну, мне казалось, что могла быть.
-Боги весть что со мной твориться,- успехнулась я, стирая ладонью мокрые дорожки слез.- Верен ли мой рассчет, по поводу заболевших? Или я все-таки слишком самонадеяна?
Я привела себя в порядок и внимательно посмотела на собеседника, ожидая его реакции.

Отец Диего Д.Ланда, уперев локти в стол, и сложив пальцы домиком, смотрел на дриаду.
«Слишком молода. Слишком самонадеянна. Слишком плаксива. Разве можно доверить такой судьбу целого города? Безумие.»
- Довольно. – Прозвучал в тишине столовой его веский голос. – Я понял. Эвелаке.
Эльф дернулся, словно его ударили.
- Да?
- Принесите мне перо и чернила. И бумагу.
- Да.
Молодой инквизитор бросил короткий взгляд на целительницу, постаравшись вложить в него, как можно больше ободрения, и шмыгнул за дверь.
- Я дам вам бумагу. – Неспешно произнес отец дознаватель, неотрывно смотря на девушку, сам, в это время, отщипывая виноградину, от лежащей перед ним ветви. – За моей подписью. С этой бумагой, вы сможете получить от властей Вишек любую помощь, которую сочтете нужной. В разумных пределах, разумеется.
Мэр, сообразив, к чему клонит клирик, удивленно поднял глаза.
- Вы считаете?
- Считаю. – Жестко ответил ему ризник, и тот, не выдержав его прямого взгляда, пожал плечами и опустил глаза в тарелку. Д.Ланда снова обратил глаза к лекарке.
- Не спешите благодарить. – Сказал он. - Это – огромная ответственность. И сейчас она ляжет на ваши плечи.
Он помял в руках виноградину и кинул ее на тарелку.
- Я уже вышел из того возраста, когда верят в сказки. Но если вы сумеете сделать так, что из десяти заболевших выживет… три! – Он поднял руку, показывая означенное количество пальцев. – То мы… Мы подумаем, каким образом отблагодарить вас.

Радоваться я действительно не спешила, ибо теперь, я была отвественна за каждый свой поступок намного больше, чем когда либо еще в своей жизни. "Слишком молода я,наверняка думает он. А еще неуравновешена и слишком самонадеяна.И он прав,"-подумалось мне.
-Я постараюсь оправдать ваше доверие,-я чуть наклонила голову в знак благодарности.-Я еще нужна вам или вы позволите мне заняться непосредственными обязанностями?
Честно говоря, меня начинало тяготить это вынужденное присутствие в стенах стловой донжона. Меня тяготили взгляды, которые бросали на меня. Я привыкла быть незаметной нонужной, теперь же я была слишком заметна и совершенно не при деле. Это не было привычным, а потому очень не нравилось. "Праздность не для тех, кто помогает окружающим,"-говаривала Ниада. И она была права.

- А вы, однако, весьма торопливы. – Иронично вскинул бровь отец дознаватель. – Я понимаю, вы торопитесь приступить к делам. Однако, быть может, дождетесь сперва, обещанных мною бумаг?
Он вновь потянулся к винограду, но отрывать новую ягоду не стал.
- Впрочем, я намерен задержать вас еще на некоторое время. Вернее будет сказать, это не вполне задержка. Это ведь часть вашей работы, осматривать пациентов, не так ли?
Он посмотрел на дверь, недоумевая, почему так много времени требуется Эвелаке на то, чтобы выполнить нехитрое поручение, вернулся взглядом к дриаде.
- Вот я и хочу, чтобы вы этим занялись. Осмотрели пациента.
Он снова откинулся на спинку стула.
- Вы, верно, решили, что мы тут прохлаждаемся, в то время, когда все стоят на ушах… - Его насмешливый и внимательный взгляд скользил по лицу девушки. – Восседаем в столовой, едим виноград и беседуем о пустяках. Я, сильно разочарую вас, если сообщу, что мы тоже работаем?
Мэр тихо хмыкнул в тарелку.
- Мы успели уже провести некоторое расследование, причин, появления болезни в Вишках. И мы имеем некоторые предположения, об оных причинах. В частности, мы имеем основания предполагать, что причиной болезни стал некий субъект. Более того, - отец Д.Ланда поднял указующий перст. – Субъекта этого мы задержали, и сейчас он находится под нашим наблюдением.
Он замолчал, оценивая реакцию девушки на свои слова. Потом продолжил.
- Однако, не так давно мне стали известны некие обстоятельства. Информация, которой я не располагал прежде, и которая способна повлиять на наше решение об исходе дела. Информацию эту, вам и надлежит подтвердить, либо опровергнуть. Не волнуйтесь! – Поспешил заверить он. – Я не требую от вас превращаться в следователя и допрашивать подозреваемого. От вас требуется только осмотреть пациента, и предоставить нам результаты этого осмотра. Выводы мы сделаем сами. Вы умеете писать?

"Как я могла забыть про то, что бумагу я еще не получила?"-хмыкнула я, в свою очередь бросая взгляд на дверь за которой запропал отец Эвелаке.
Заявлением о том, что люди сидящие здесь работают я удивлена не была - всяк верует во что ему сподручней; я была несколько огорошена тем, что обитатели донжона заполучили себе субъекта, который являет для них определенную ценность. И вот этого мыслящего мне необходимо осмотреть, в добавок они собираются выудить какую-то информацию из моего отчета...
Мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы этим человеком был ученый из-за которого вся эпидемия могла начаться. Это было бы сущим везением. Впрочем, поручение от облеченных властью все равно меня не слишком радовало. За окнами уже вечерело - боги ведают сколько понадобится для того чтобы управиться с этим...
-Вы меня не удивите заявлением о том, что вы здесь работаете,-я приподняла брови.-Но хорошо же, вы видно работаете, раз хватает времени на виноград. Плодотворно,наверняка,-фыркнула я.- Что ж, вам всяко виднее. Что до вашей просьбы, то я постараюсь ее выполнить. Но, я полагаю, мои коллеги так же осматривали этого как вы выразились "субъекта". Неужели вам не хватает двух авторитетных заключений светил медицины?
Я испытующе посмотрела на Отца Дознавателя, и неожиданно для себя улыбнулась довольно искренне:
- Да, к слову, как ни странно, такая несведущая в этикете персона, как я, грамоте обучена, так что я смогу предоставить вам письменное заключение.

Манера этой девушки общаться, становилась все более дерзкой, однако отец дознаватель не спешил осаживать ее. Он не понаслышке знал о том, как эксцентрична и самоуверенна юность, и о том также, какие мерзкие люди вырастают порой из сломанных, в свое время, подростков. Бесполезные, или хуже того, вредные. Посему, он принимал правила игры, которые пыталась диктовать ему, сама того не замечая, эта девушка. Пусть говорит.
- Мы очень хорошо работаем. – Кивнул он. – Есть старая мудрость, которая утверждает, что ничего не успевает тот, кто ничего не делает. Мы, как видите, - он поднял за ножку виноградную гроздь, - успеваем. А! Вот и наш поспешный отец Эвелаке.
Эльф, как раз проскользнул в дверь, и, чинно и деловито пересек комнату, положив на стол перед Д.Ландой бумагу, чернильницу, и пару заточенных перьев. По нему было видно, что он запыхался, бегая по крутым ступеням винтовой лестницы, однако сдерживал себя от того, чтобы дышать часто и глубоко, и старался выглядеть спокойным.
- Вот, то, что вы просили. – Сказал он, и снова отошел в угол.
- Прекрасно! – инквизитор подвинул к себе чернила и попробовал пальцем перо. – Мы займемся бумагами, а вы, сын мой, проводите нашу гостью вниз, к камерам. Ей надлежит осмотреть одного пациента. Страже, я уже оставил соответствующие распоряжения. Ступайте. Когда вернетесь, бумаги будут готовы. Да. Если это для вас так уж важно, дочь моя, Кэйра. То, до вас, пациента никто не осматривал. Для того есть личные мои соображения. И вот еще что. – Он внимательно и серьезно посмотрел на дриаду. – Я настоятельно рекомендую вам, о результатах осмотра, как и о самом факте его, за этими стенами, - он жестом обвел пространство столовой, - не распространяться. Надеюсь, вы меня поняли.